Антон Абдулаев — концертный промоутер и букинг-агент. Занимался привозом в Украину Muse, Linkin Park, Rammstein, Limp Bizkit, Lenny Kravitz, Hurts, Placebo, The Black Eyed Peas, Faithless и многих других мировых артистов. Букировал артистов для фестивалей Prosto Rock, Stare Misto и The Best City.

В 99-ом продавал хот-доги, чтобы попасть на Metallica.

Антон готовится продвигать собственную группу Social Classes грядущей осенью, ставит под сомнение проведение Sziget Kyiv, с недовольством рассказывает про организацию фестиваля Prosto Rock в Одессе и отвечает на вопрос, почему Rammstein до сих пор не вернулись в Украину.

До работы в концертном агентстве у меня была своя группа. И сейчас есть, только уже другая. Я играю на барабанах, иногда правлю тексты песен. Первые концерты, которые я организовывал — концерты моей группы. Помню наше первое серьезное выступление — мы отыграли и на вырученные деньги прокатились домой на такси, с шиком, с пивом в руках. Это был успех.

Было время, когда я работал продавцом хот-догов на фестивале «Рок-Киев». Тогда цены на билеты просто зашкаливали — для обычного студента среднестатистической семьи купить их было нереально. Пропуск на три дня — это зарплата моего отца за месяц, чтобы вы понимали. Так вот, меня взяли на позицию продавца хот-догов. Я был очень рад, что смогу послушать любимые группы. Но не тут-то было. Моя точка продажи была совершенно невыгодная — она находилась не внутри стадиона, а снаружи, за сценой, за забором. Я мог слышать только то, что отражали сидения Республиканского стадиона. Под конец дня, в 2 часа ночи, у меня был недочет в 200 гривен, отравление хот-догами, которые сам продавал, и сильнейшая усталость. Я получил деньги за первый день, потратил их все на ночное такси и решил, что больше туда не вернусь. Уходил с мыслью: «Вы еще попроситесь на мои мероприятия продавать хот-доги». Это был максимализм юного мстителя.

Все, кто думают, что промоутерский бизнес — это красиво, легко — ошибаются. Я заработал себе опоясывающий лишай на нервной почве, во время организации концерта Rammstein. Одна из причин, почему они до сих пор не вернулись в Украину — отсутствие подходящих концертных площадок (по вместительности и технике безопасности).

С Ленни Кравицом я виделся не раз. Первый — самый яркий, когда мы привозили его в Киев. После концерта мы еще долго сидели в ресторане на Подоле, общались. Он вспомнил, что видел меня танцующим в толпе со сцены. Мне было приятно. А после я поехал за ним в Ригу, на концерт. Он увидел меня и спросил: «Ты можешь танцевать так же?». А я: «Могу танцевать лучше. Здесь я никого не знаю». В итоге он сделал для меня отдельный огороженный угол и на песне «Let Love Rule» подошел ко мне и мы начали танцевать вместе. Это было очень круто.

Безусловно, есть масса групп, которые я хотел бы привезти в Украину. Но здесь их либо не поймут, либо цена не будет соответствовать реальности. Кого? Florence + the Machine или Biffy Clyro, например.

Jamiroquai я перестал слушать после того, как мы впервые привезли его в Киев. Я смотрел и не понимал, что происходит. С Placebo все было иначе — мы получили невероятную энергетику и отдачу.

Концерт Muse удивил. Я стоял в толпе, смотрел на сцену, а у ребят прямо читалось: «Мы очень крутые. Любим себя. Вы вот там. И вы там себя сами любите. А мы на сцене постоим». Холодная дистанционная энергетика. Не ожидал такого. Даже в Европе бывал на их концерте — итог тот же.

На самом деле, никого не сложно привезти. Сложно заработать на этом деньги. Могут возникнуть трудности только с тем артистом, который умер, или если это Адриано Челентано.

У любого мероприятия есть подводные камни. В нашей стране это очень непредсказуемый бизнес. Я часто привожу один пример: организовывали мы как-то концерт Криса Ри до кризиса. Договорились со спонсором, изучили аудиторию. Но концерт для нас полностью прогорел — мы «попали» на нем. Но не опустили руки и привезли его через год, в кризис, в один день с Depeche Mode, и у нас был sold out. Таким образом, мы вернули потерянные деньги. Такая вот рулетка.

С Yoav я поддерживаю очень теплые отношения. Мы постоянно на связи, приглашаем друг друга в гости. Кстати, в ноябре он планирует приехать к нам. Я хотел привезти его на Одесский кинофестиваль, но у него были другие планы.

Sziget в Украине я прокомментирую только когда он состоится. А пока не о чем говорить. Я жду, произойдет ли он вообще. Совершенно не понимаю логики бизнеса. Будет ли Sziget вкладывать в Украину свои деньги? Я в это не верю. Возможно, они просто продают имя. Но нашей аудитории абсолютно все равно, как это будет называться. Если там не будет хороших имен, никто не придет. К тому же, мы ранее рассматривали Труханов остров для концертной локации, но решили, что он не приспособлен для фестивалей. Вырубать там деревья — кощунство. Открытая площадка вмещает всего до 5-7 тысяч. Вы ведь понимаете, что это не фестивальная толпа. Так что к Sziget в Украине я отношусь очень скептически.

Нет понятия «сбросить цену». Артист — это не помидор на Бессарабке, у него нет цены. Но есть ожидания, расходы и все остальное. Цену формируешь ты исходя из ситуации на рынке, конкурентов. Мы каждый раз играем в «Угадай мелодию». Иногда получается угадать все, что хотели, а иногда — нет.

Организацией фестиваля Prosto Rock в Одессе я ужасно не доволен. Было очень тяжело работать с локацией. Остались только негативные ощущения. Концертная индустрия совершенно не развита. У нас нет профессионалов. Вчера грузчики носили мебель, сегодня — дорогие гитары и барабаны, концертное оборудование. Охрана, которая заботится о безопасности мировых групп, вчера еще стояла в кинотеатре на входе, смотрела за тем, чтобы попкорн не высыпали. И так во всем. Поэтому в Одессе было крайне тяжело. А в Киеве нет подходящих концертных площадок.

С украинскими группами сейчас полный застой. Как могут у нас быть крутые барабанщики, если у людей нет средств купить себе простую установку? Я, например, учился играть на куске фанеры к которой был прибит кусок резины. Вот такой вот своеобразный барабан. Не было у меня денег даже на тренажер — имитацию рабочего барабана.

Музыкальный вкус начинается не с того, что ты слушал в школе, а с того, что слушали твои родители, когда ты был в пеленках.

Моя группа для меня — это большая ответственность и способ самовыражаться. Я разбиваю пальцы в кровь, иногда ору на своих музыкантов и требую от них очень многого.

Из последнего — вчера открыл для себя Джона Ньюмена. Я хорошо был знаком с Arctic Monkeys, но не изучал досконально их творчество. Сейчас они мне очень интересны. Вообще слушаю разную музыку — от Лила Уэйна до Эйнауди. Еще я часто включаю интернет-радио и слушаю джазовые станции.

Из концертов — я был в диком восторге от Enter Shikari. Это группа не хуже Limp Bizkit. Ребята работают самозабвенно, с нереальной отдачей.

В свое время я был удивлен выступлением Stereo MC’s. В пятерке лучших артистов для меня. Безусловно, впечатлил концерт Ленни Кравица.

Сумасшедшее открытие — Омара Портуондо. Рекомендую всем послушать.

Когда был на концерте The National, не прочувствовал и ушел пить пиво с середины выступления. Но сейчас я открываю их совсем с другой стороны.

С возрастом я стал смотреть много французского кино. Люблю французские комедии, хотя они специфические, но такие классные. Рекомендую смотреть «Мы — легенды». Парадоксально-сумасшедший фильм.

Дома смотрю, как правило, сериалы — «Теория большого взрыва», «Californication».

«Скафандр и бабочка» — фильм, который очень впечатлил. Есть еще старая добрая классика. Например, «Вечное сияние чистого разума», «Ванильное небо». Это такие банальные вещи, которые мне не чужды. Фильмы для уютного семейного просмотра.

Очень впечатлили «Рэй» и «Контроль», о Joy Division. Пересматривал их несколько раз. Хочу посмотреть фильм о Джими Хендриксе.

Самая любимая книга — «Французские дети не плюются едой». Рекомендую прочесть ее всем.

Есть города, в которые я возвращаюсь. Рига — это мое детство. Очень люблю Амстердам, Лос-Анджелес. Из необычных поездок — на всю жизнь останутся Гренландия, Исландия, Ямайка, Фарерские острова.

В Исландии я был в ноябре. Тогда она мне показалась очень суровой. У нас была экскурсия на снегомобилях на ледник. Мы разворачивались на полдороги, потому что, по словам гида, могли погибнуть. Помню, что я останавливался и говорил: «Руки можете отрезать. Я их не чувствую». По-моему, было -25°С, но был такой сильный и промозглый ветер. Я был в трех видах перчаток, но это не помогало. Гид советовал бить кулаки друг о друга, разогревая кровь. Я бил, но ничего не менялось. В какой-то момент показалось, что я, как в «Терминаторе», просто раскрошу руки в одну секунду. Но через какое-то время я таки почувствовал их.

Мы приехали во всем зимнем, но при этом поверх одежды надели еще какие-то скафандры, шлемы, обувь. Все это было очень сурово. А после всего пережитого, мы купались в теплых термальных источниках. В воду зашли, но не смогли выйти. Был настолько сильный ветер, который срывал мелкие капельки с поверхности, превращал их в иголки и колол тебя по лицу. Мы заплыли под какой-то мостик, где сидели японцы. Там мы и переждали стихию. После собрались и выбежали.

Гренландия — это ледники, киты, вертолетные экскурсии. Просто незабываемое путешествие. В супермаркете там продают ружья всем старше 12 лет. Почему? Потому что полно белых медведей. А вот пиво продается до 6 вечера и стоит около 20 евро за бутылку 0, 33 л. Вот такие странности. Говорят, что у них местное население быстро спивается.

Нужно продолжать делать то, от чего получаешь удовольствие.

Мы заканчиваем доделывать наш первый сингл. С осени начнем презентоваться, широко промоутировать то, что наработали. Главное, чтобы мне, как человеку, который всю жизнь занимается музыкой, было не стыдно за группу и за то, что я делаю. Ведь хочется с гордостью говорить: «Это мое». Мы делаем то, что нам нравится, и мне абсолютно все равно, будет у нас 200 честных поклонников или 2.000.000. Главное, чтобы людям это нравилось. Мы поем на украинском языке. Надеюсь, что получим приятный отклик.

Катерина Гриценко
Фото: Дмитрий Куницкий