Породистый фантастический экшн с социальным акцентом. Но, к сожалению, основательно задушенный студийными требованиями: легковесностью и фокусом на целевую аудиторию.

К середине ХХII века планета Земля окончательно превратилась в свалку. Бескрайние трущобы, чудовищные эпидемии, глобальное нищенство и тотальный корпоративный контроль. Поэтому на её поверхности люди больше выживают, чем живут. Однако богатые и красивые, тот самый «золотой миллиард», перебрался на орбитальную станцию «Элизиум»: тут все заняты лишь пикниками и обсуждением предметов искусства.

В недалеком прошлом мелкий криминальный элемент Макс пытается исправить собственную жизнь: он отказался от грабежей в пользу легального труда. Опасаясь потерять место, во время работы Макс получает смертельную дозу радиации. Теперь Максу не остается ничего другого, как прорваться на Элизиум, где в каждом доме установлен регенерационный медицинский блок. Это решение в корне изменит не столько судьбу Макса, сколько поменяет ход истории.

Режиссер Нил Бломкамп продолжает развивать линию, начатую им в «Районе №9»: социальная несправедливость, перенаселенность планеты, ограниченность ресурсов. Выросший в южноафриканском Йоханнесбурге, знакомый изнутри с апартеидом Бломкамп, видимо, считает делом крайней важности спалить всяческие кордоны расовой нетерпимости, политически ангажированной вражды, уговорить человечество вести диалог без применения огнестрельного оружия.

Бломкамп настаивает на отсутствии различий между неимущими и богатыми, цветами и флагами. В его мироустройстве торжествует выхолощенный толерантностью, жирующий на техническом прогрессе социализм. Режиссер, согласен он или нет, гоняется за извечной утопией, которой, очень похоже, не существует. По крайне мере, утопия всецело отсутствует за пределами теорий и надуманных философий розовощекими идеалистами.

В «Районе» поднятый вопрос, даже возглас, высказан настолько мощно, что игнорировать его не было никакой возможности. В «Элизиуме: Рай не на Земле» в угоду студийным бюджетам, пафос проблематики рассыпается ровно с того момента, когда начинаются потасовки. Ради, собственно, красивых потасовок капиталистами и был устроен весь этот шапито. Вопросами «Что такое хорошо, что такое плохо», по их мнению, пусть задается авторское кино.

«Элизиум» исключительно детализированное кино, почти ощущаемое тактильно. Мир подгнившего будущего создан с фетишистской манией, вещизм здесь не только средство, но и цель. Отчего лента выглядит не такой уж научной фантастикой, тут заправский гиперреализм.

Впрочем, удивляться нечему. Мэтт Дэймон в одном из промо-интервью к фильму рассказывал, как Нил Бломкамп носился с техническими эскизами и рисунками. С увлеченностью ребенка Бломкамп рассказывал продюсерам и Дэймону о внутренней конструкции «Элизиума», принципах и морфологии его, бломкамповской, Земли будущего. Именно так и делается породистая фантастика. А социальные вопросы иногда даже мешают.