Лесь Подервянский — писатель, художник. Автор известных пьес «Герой нашого часу», «Король Літр», «Павлік Морозов. Епічна трагедія» и других не менее популярных драматургических творений.

С Лесем мы встретились перед премьерой SMS-оперы «Звірі», представляющей собой симбиоз классических музыкальных аллюзий, странных сюжетных ходов, лирических снов и политического стеба. Говорили о Нью-Йорке и том, где в этом городе находится настоящее место силы. Спорили о творчестве и искали точное определение «состоянию потока». А также рассуждали о том, почему так важно творить трезвым и с чистым сознанием в голове.

Лесь читает Гомера, Шекспира, Фолкнера и многих других писателей. Советует посмотреть фильм Федерико Феллини «Сатирикон» и обязательно отправиться в Нью-Йорк и Париж.

Единственное, что меня побуждает что-то делать — это совесть. Именно она пихает меня в жопу, намекая о моем несовершенстве.

Кто я? Ну начинается. Откуда я знаю? Мне со своего места себя не видно.

Я от природы очень ленивый человек. И единственное, что меня побуждает что-то делать — это совесть. Именно она пихает меня в жопу, намекая о моем несовершенстве. А после заставляет встать с дивана и начать что-то делать. Только благодаря ей я всегда хочу быть лучше, чем я есть.

Я никогда не мыслил категориями поколений — для меня «поколение» — это пустой звук. Потому что есть люди, которые в каждом поколении либо являются интересными людьми, либо дебилами. Вы знаете, я видел молодых парней, похожих на стариков, а видел и стариков, похожих на подростков — все в нашей жизни относительно. Мне совершенно все равно, кто мои читатели и кого я там воспитывал своими пьесами.

Я никогда не мыслил категориями поколений — для меня «поколение» — это пустой звук. Мне совершенно все равно, кто мои читатели и кого я там воспитывал своими пьесами.

Самое большое искусство человека — быть собой. Я такой, какой я есть.

Все что я делаю, я делаю для себя и немножко для своих друзей. А все почему? Да потому что хочу нормально спать и, просыпаясь утром, не бояться смотреть в зеркало. Я хочу испытывать кайф от того, что делаю. Все это я называю работой.

И, кстати, основная мотивация всех участников моей новой SMS-оперы — получение удовольствия от процесса.

Я не могу уйти в запой, потому что я не алкоголик. Но было бы неплохо посидеть с Гомером, Шекспиром, Фолкнером, Платоном, Бабелем и Тарасом Григоровичем — и без всякого запоя. Перед Шевченко я бы просто сидел и завидовал ему. Ведь он застал ту Украину, которую я уже никогда не увижу — тогда она была очень «вкусной». Я думаю мы бы о многом поговорили за рюмкой самогона.

Самое большое искусство человека — быть собой. Я такой, какой я есть.

Я не считаю себя сатириком или писателем фельетонного жанра, который быстро реагирует на какие-то вещи. Меня же привлекают гораздо глобальные, вечные вещи.

Я всегда старался не лгать, потому что человек, который лжет, идет по пути саморазрушения.

Актуален ли я сегодня для молодого поколения? Да я вообще об этом не думал. Вот это встану я с утра и буду думать — интересен ли я кому-то? Я просто делаю то, что мне нравится.

У меня много раз была возможность уехать из Украины. Но дело в том, что уезжать отсюда нужно было во время «совка» и когда мне было двадцать лет. Все это имело смысл потому, что тогда была клетка, из которой хотелось вырваться. Сейчас ты можешь через семь часов быть в Нью-Йорке и прекрасно себя чувствовать.

Я не могу уйти в запой, потому что я не алкоголик. Но было бы неплохо посидеть с Гомером, Шекспиром, Фолкнером, Платоном, Бабелем и Тарасом Григоровичем — и без всякого запоя.

Как-то я участвовал в здоровенной выставке Art Expo-2000. Она тогда проходила в Нью-Йорке на берегу Гудзона в красивом стеклянном здании, похожем на наш огромный сарай. И вот я сидел там, представлял свои картины и бухал со своим другом Василием Федоруком — прекрасным чикагским скульптором.

И тут случайно перед нами появились два плейбоя и спросили меня: «Чувак, ты такой крутой. Что ты делаешь здесь среди всего этого говна?». А я говорю, что вот как раз бухаю с Васей. А они мне: «Мы дизайнеры и делаем ремонт в новой квартире Вуди, вот эта твоя работа отлично нам подойдет». Вот так моя картина оказалась в квартире Вуди Аллена.

Работы художника — это как дочери, которых ты выдал или не выдал замуж. Ты никогда не знаешь, какому человеку они попадут в руки.

Я всегда старался не лгать, потому что человек, который лжет, идет по пути саморазрушения.

В Нью-Йорке я очень люблю один полукриминальный гендель по направлению к Гудзону. Только представьте — на полу валяется ореховая скорлупа. По сторонам — женские лифчики, которые, как Ниагарский водопад, спускаются со стен. Посредине паба обязательно будут два татуированных амбала играть в бильярд. А рядом с ними непременно будет сидеть тетка, которая только что уронила лицо в тарелку с винегретом. Но не это основное украшение места. А то, что на баре там стоит девушка в коротких шортах и ковбойских сапогах, которая периодически танцует чечетку. Это и правда прекрасное место.

Я не знаю, что такое богема. Это люди, которые не работают или те, которые пишут картины? Для меня это парижская история. И не думаю, что она присуща нам. 

Работы художника — это как дочери, которых ты выдал или не выдал замуж. Ты никогда не знаешь, какому человеку они попадут в руки.

Бухать во время творчества — это к Модильяни. Только он мог выпить бутылку вина и сразу написать картину. Я пробовал — у меня ничего не получилось. Я понял, что если хочу что-то сделать, тогда нужно нафиг гнать спиртные напитки. И любовь тоже отправлять нафиг метлой из мастерской. А все потому, что важно быть чистым во время творческого процесса.

У каждого человека есть череда состояний наполненности и пустоты. Ты всегда вдыхаешь и выдыхаешь. Невозможно быть всегда наполненным. Для того, чтобы влить что-то в стакан, его сперва нужно опустошить.

Мне всегда страшно стоять перед чистым холстом. Но я себе говорю: «Вперед, чувак». И наношу первые брызги краски.

Для того, чтобы влить что-то в стакан, его сперва нужно опустошить.

Начните хотя бы с тех писателей, с которыми я хотел бы посидеть и поболтать вживую — Гомер, Шекспир, Фолкнер, Платон и Бабель.

Читайте все их книги без разбору.

Как-то мы с другом поехали на музыкальный фестиваль Эрика Клэптона.

И я совершенно охренел от музыки и исполнителей, которые там были.

Хороших фильмов дохера. Смотрите «Криминальное чтиво» Квентина Тарантино, «Черная кошка, белый кот» Эмира Кустурицы, «Чапаев» братьев Васильевых, «Сатирикон» Федерико Феллини.

Люблю Париж. Когда я первый раз приехал в Париж, я сразу почувствовал себя, как дома. Ужасно уютный город.

Я не смогу ответить вам на вопрос о своих планах. Просто потому, что «завтра» и «вчера» существует только в нашем воображении.

Катерина Гриценко
Фото: Дмитрий Куницкий