20 лет назад лидера Placebo — молодого, длинноволосого, с писклявым голосом — часто путали с девушкой. Сегодня он — образец мужества, один из главных секс-символов рок-сцены, икона, воплощение сценической энергетики, гастрольного профессионализма, бескомпромиссности. Он — одновременно и король изгоев, и символ того, как нужно добиваться своей цели.

Мы перечитали стопки музыкальных журналов и подготовили более 70 вырезок с интересными цитатами блистательного Брайана Молко.

Реанимируем обширную статью со старого Open.ua. Специально к концерту Placebo в Киеве. 20 сентября 2012, Дворец Спорта. Заказ билетов

Имя: Брайан Молко.
Дата рождения: 10 декабря 1972 года.
Место рождения: Брюссель, Бельгия.
Знак зодиака: Стрелец.
Национальность: Гремучая смесь итальянской, французской, шотландской и еврейской кровей.
Рост: 168 см.

Сын верующей шотландки и американского международного банкира франко-итальянских кровей. В детские годы семья Молко переезжала с места на место — Шотландия, Либерия, Ливан, Люксембург.

Будущий лидер группы Placebo рос отшельником и давал выход эмоциям в театральном кружке. Отсюда берет начало его пристрастие к сцене, переодеваниям, макияжу, смене образов. Семья пыталась воспитать Брайана в строгих консервативных традициях. Протестуя против этого, парень нашел утешение в помаде, лаке для ногтей, туши для ресниц, глэм-роковых пластинках.

После престижной школы в Люксембурге, Молко переезжает в Лондон, где поступает в Голдсмитский театральный колледж на факультет актерского мастерства. Студенчество, свобода действий — хрупкий Брайан оказывается в большом городе, полном фриков, творческих личностей и бедняков, и подхватывает все возможные вредные привычки.

Вопреки пожеланиям родителей, бунтарь Брайан Молко решает посвятить себя музыке. Вместе со Стэфаном Олдсалом он создает группу Ashtray Heart, позже переименовывает ее в Placebo.

Вот что пишет о нем журнал Kerrang: «Молко — 21 century boy, которому удалось совместить героический упадок Игги Попа, яркую андрогинность Дэвида Боуи и мессианскую веру в себя Джима Моррисона».

Дальше о себе о своих принципах расскажет сам Брайан.

***

Я чувствую себя комфортно со своей внешностью, и я чувствую себя комфортно с тем волнением, которое моя внешность создает в умах людей.

Если бы Placebo были наркотиком, то это, несомненно, был бы чистый героин — опасный, таинственный и совершенно зависимый.

Ни за что в жизни не хочу умереть трагично. Хочу быть старым, когда это случится.

Платья, как по мне, совершенно непрактичны в обычной жизни, но я люблю носить их на сцене.

Люблю быть фриком. Это круто!

Я устал все время быть среди мужчин. Хочу создать группу с названием Skirt («Юбка») с тремя девочками, где я бы играл на гитаре и пел на бэк-вокале. Я прошелся по магазинам, пока был в Нью-Йорке, и видел много восхитительных платьев.

Я искренний в своем творчестве, и это подобно катарсису.

Грань между параноиком и рок-звездой гораздо тоньше, чем кто-либо может предположить.

Мой неуемный рот часто ввязывает меня в переделки, но я меньше других и не всегда могу дать отпор. Поэтому если кто-то меня пнет, я позову своего барабанщика и он их отметелит.

Обычно парни маленького роста — агрессивные выскочки. Я не считаю себя совсем уж коротышкой, но мысль о росте никогда не давала мне покоя. Иисус был низеньким, Гитлер тоже, а посмотрите на Наполеона, черт побери!

Placebo — музыка для аутсайдеров и от аутсайдеров. Наши концерты — будто собрания изгоев, и это круто.

Мнение — как задница, оно есть у всех.

Семь смертных грехов по версии Placebo: лень, гомофобия, расовая нетерпимость, наклейки «Parental Advisory» (примечание: отметка «детям до 16 не рекомендуется» на дисках и играх), насилие, ретро и трезвость.

Талант автора заключается в способности передать сложные чувства в простых выражениях.

О том, что родители Брайана думают о Placebo: Они привыкают. Думаю, страх медленно превращается в гордость. Мои родители поначалу были возмущены, но сейчас свыкаются с ситуацией.

Мы верим, что группа должна быть чем-то более широким, чем жизнь. Музыкант должен быть представителем альтернативной реальности.

Твое жалкое звездное рок-эго нихера не значит. Ты должен стремиться к тому, чтобы честно выражать свои эмоции, а не к тому, чтобы быть техничным виртуозом и позерствовать. Я могу мастурбировать и без гитары, спасибо!

Ты должен хотеть добраться до луны, чтобы стать к ней ближе хоть наполовину.

Умный артист — это тот, который понимает, что им манипулирует пресса, и манипулирует прессой в ответ.

Тысячи фанов шлют мне свои фотографии. А когда я стою на сцене, то вижу в первых рядах десятки Брайанов Молко. Любите меня, но оставайтесь собой!

Надо всегда опережать своих клонов на одну стрижку.

Мое частое желание менять прически дает развитие парикмахерскому делу!

Обкуренная группа — счастливая группа.

Когда я трезвый — мне скучно.

Думаю, надо сделать законными много вещей, не только травку. Например, легализировать уличный секс. Только представьте, в Лондоне стало бы намного веселее!

Я не гомосексуал и не гетеросексуал. Я просто секс.

Если бы каждый мужчина в мире мог отсосать у себя, стал бы он это делать? Вы бы вообще выходили из дома? Да, но лишь для того, чтобы купить зеркало.

Каждый раз, когда ты видишь радугу, Бог занимается гейским сексом.

Мы с коллегами по группе очень привязаны друг к другу, так что совсем неважно, что иногда мне достается больше внимания. Это означает только то, что пока я раздаю интервью, они могут целый день гулять по магазинам, сволочи.

Я живу по своим законам. Людям трудно меня приструнить, поэтому они и считают меня придурком.

Я готов часами общаться о музыке, о ее механизмах. Я думаю об этом 90 процентов времени. Так что я не все время  думаю о том, как бы ширнуться. Зато я много думаю о сексе.

Конечно, я получил религиозное воспитание. Я доверил свою жизнь Христу, когда мне было одиннадцать. В четырнадцать лет я забрал ее обратно.

Я совершенно уверен, что собака, которая была у меня в детстве, тоже была гомосеком.

Устал быть пошлым, можно я немножко побуду милым?

Хуже всего — равнодушие. Если ты вызываешь у человека сильные эмоции — это круто.  Если люди презирают тебя, это значит, что ты нашел их голый нерв и втираешь соль им в раны.

Самая красивая часть моего тела — это, определенно, мои мозги.

Мужчину легче соблазнить, потому что мужчины глупы.

Когда ты входишь в комнату и думаешь: «Здесь каждый хочет меня», то все на самом деле тебя захотят. Все зависит от твоих мыслей.

Иногда мне кажется, что я уже жил на Земле. Возможно, в прошлой жизни я был парижской шлюхой или кем-то еще.

Я боюсь летать, не люблю самолеты. Но когда ты садишься на самолет с U2, а потом ощущаешь турбулентность, думаешь «о, нет, мы все умрем», а потом — «подожди-ка, подожди... мы же летим вместе с U2, а они будут жить вечно. Значит, я буду в порядке».

Я боюсь авиакатастроф. А еще — потерять спонтанность в творчестве, увязнуть в рутине.

Некоторые люди считают, что мы — конченые наркоманы. Они ожидают увидеть, как мы валяемся в канаве с иглами, торчащими из рук, и цитируем звездам Оскара Уайлда. Но такое не случалось уже много лет.

Мой главный наркотик — желание писать красивую музыку, полностью выкладываться эмоционально, играть сильные и увлекательные концерты.

Если бы я мог реинкарнироваться в женщину, я бы стал Одри Хепберн — воплощением утонченности.

Да, я очень похотлив. Я занимаю счастливую или несчастливую позицию бисексуала и не считаю похоть грехом. Люди должны заниматься сексом как угодно и сколько угодно, тогда они будут менее зажаты.

Ты знаешь, что это хорошая песня, если ты можешь ободрать ее до полностью голой формы и сыграть на одном-единственном инструменте — на акустической гитаре или пианино. Если что-то все еще цепляет, то это хорошая песня.

Мир должен понять, что гетеросексуальность — это не норма, а просто распространенное явление.

Мужчины, которые не плачут — это ненастоящие мужчины.

Натуралы часто хотят меня, считая красивой девушкой, и это так весело!

Эх, вот бы Slipknot сожрали Oasis.

The Smiths и The Cure остаются моими лучшими воспоминаниями о жизни в Люксембурге, о тех тоскливых днях.

Патти Смит для меня тоже очень важна, также как и вся нью-йоркская сцена новой волны, Ричард Хэлл, Лу Рид, New York Dolls... Их появление было решающим моментом в музыке. Без них не было бы панка. Распространенное мнение о том, что панк изобрели англичане, на самом деле огромное недоразумение... Sex Pistols не были началом панка, его появлению гораздо больше способствовали The Stooges.

После Oasis, которые копировали Beatles, и Kula Shaker, которые подражали Джорджу Харрисону, остался большой пласт музыки 60-х и 70-х, которую никто не копировал. Travis заняли место Byrds, а Stereophonics — Lynryrd Skynyrd. Рок в Англии стал музыкой, которую очень легко проглотить. Мы чувствуем себя довольно далекими от такого расклада. Нам гораздо ближе Radiohead или PJ Harvey, которые создают свой собственный мир. Надеюсь, что мое впечатление соответствует действительности.

У меня нет образа. Тот, кого вы видите на сцене во время концерта, — первобытный эксгибиционист, который живет внутри меня. На самом деле, я тихий, замкнутый и спокойный.

Занятие музыкой по эмоциям похоже на секс. А если твой концерт хорош, то появляется ощущение, будто занимаешься любовью с четырьмя тысячами человек.

Я попросил бы дважды подумать любую группу, которая собралась выступать перед Metallica. Благослови их Господь! Вообще все зависит от того, склонна ли эта группа к мазохизму, и нравится ли им быть облепленными ветчиной. Поскольку именно это однажды случилось со мной. А еще в тот день мне попали яблоком по шарам. Все мужчины, читающие это, могут себе представить, как это больно.

Записывая альбом «Without You I’m Nothing» мы провели несколько месяцев в деревне. Мы жили там почти как монашки. Нужно было сконцентрироваться на диске, очистить свои головы от лишних мыслей. Мы гуляли по берегу реки, кормили уток, пили хорошее вино, работали по меньшей мере 12 часов в день, не слушая никакой музыки. За то время я достиг больших успехов в видеоигре «Супер Марио».

О бюджете, потраченном на запись первого альбома Placebo: «Знаешь что? Я люблю Spice Girls! Они принесли столько денег лейблу Virgin, что он смог профинансировать еще и наши эксперименты».

«Я ненавижу блогеров! Ненавижу всем нутром! Я считаю, что это полный отстой. Каждый мудак, имеющий компьютер, может открыть чертов блог, и люди, которые читают его, думают, что это правда. Тексты, которые выкладываются онлайн, как правило, не несут никакой ценности. Интернет предоставляет малодушным и трусливым типам платформу для анонимного самовыражения безо всякой ответственности. Это люди, которые никогда не скажут тебе все открыто, в лицо».

Что бы я вложил в капсулу времени? Пластинки! В последнее время я возвращаюсь к тому, чтобы слушать пластинки, потому что они звучат лучше и напоминают мне о детстве. Какие-нибудь редкие записи Sonic Youth, Grateful Dead, Joy Division с John Peel sessions, Janis Joplin.

Если вы оглянетесь на работы Кейт Буш или Дэвида Боуи периода 80-х, если вы послушаете такие песни, как «Ashes to Ashes» Боуи или «Shock The Monkey» Питера Габриэла, это по-настоящему сумасшедшие, странные авангардные песни. Эти люди пытались переопределить границы поп-музыки. Это были чистой воды эксперименты. А нынешняя рок- и даже поп-музыка утратили все свое очарование.

Да, я действительно хочу, чтобы наша группа стала безумно известна. И я не успокоюсь, пока мы не будем популярнее The Smashing Pumpkins.

Я не думаю, что мог бы пойти на свидание с человеком, который чувствует себя неловко. А вообще, трудно встретить людей, которые бы чувствовали себя в своей тарелке рядом с нами.

Стив, наш новый ударник, это огромная доза витамина С.

Стэфан — королева Швеции, я его обожаю.

Я хотел бы быть обладателем ордена литературы и искусства («рыцарем музыки и текста»), это был бы самый лучший комплимент. Я знаю, что Кайли Миноуг вручили такой орден, и меня это печалит, потому как она даже не является автором своих песен. Наверное, потому что я менее красив, чем Кайли.

Есть один минус в том, что я стал меньше курить и завязал с наркотиками и пьянками. Теперь я ем слишком много шоколада и пью слишком много кофе.

Длинные гастроли выматывают, но это то, что мы делаем. Это наше призвание. Мы — странствующие менестрели. Мы — цыгане. Я просто не могу себе представить, что еще могло бы удовлетворять нас так, как удовлетворяет наша работа. Это очень странно, потому что такая кочевая жизнь может сделать вас сумасшедшим, эмоционально нестабильным.

Мы со Стэфаном начали заниматься музыкой, лишь бы не искать себе серьезную работу.

Времена меняются, но мы всегда будем верны самим себе. Placebo: ваш поставщик сладкой меланхолии с 1996 года.