Сложно не поддаться сказочному прибалтийскому очарованию этих музыкантов.

На фестивале The Best City под Днепропетровском мы на 5 минут пересеклись с Brainstorm, пообщались и поулыбались.

«Очки хочешь?»  — во время ответа на один из вопросов внезапно спросил гитарист Янис у щурящегося от яркого солнца вокалиста Ренарса. «У вас одни очки на двоих?»  — удивилась я. Музыканты рассмеялись.

Сложно назвать разговор с ними термином «интервью». Улыбчивые латыши даже состоявшуюся накануне пресс-конференцию на фестивале The Best City превратили в дружескую беседу, заставив журналистов забыть о заготовленных вопросах и наперебой рассказывать о достопримечательностях Днепропетровска.

Сложно не поддаться их сказочному прибалтийскому очарованию. И совсем невозможно назвать Brainstorm просто группой. Они  — единый организм. Особенно это чувствуется в том, как музыканты отвечают на вопросы: дополняя друг друга, но не перебивая, угадывая мысли и подсказывая русский перевод еще не произнесенных латышских слов.

В какой-то момент даже серьезные ответы на технические вопросы превращаются в дружный тонкий стеб легкого косноязычия барабанщика Каспарса.

Вчера на The Best City произошли не самые приятные события, связанные c технической стороной выступления группы The Rasmus. Часто музыканты, сталкиваясь с нашими организационными реалиями, приспосабливаются и учатся, грубо говоря, «играть на табуретках». Но есть же что-то, что может конкретно вас заставить отказаться от выступления?

Ренарс: Наверное, технические проблемы. Если наш звукорежиссер скажет, что мы не сможем выступить. Но пока что такого никогда не было. Это крайний-крайний-крайний вариант.

Янис: Всегда ищем какие-то решения, чтобы все-таки выступить. Потому что люди, которые приходят на наши выступления, не только не виноваты, но еще и не разбираются в технической части вопроса. Они просто не поймут, почему мы не выступили. Гитары же были? Были. Колонки были? Были.

И винят всегда именно группу.

Ренарс: Ну да.

Янис: Да. Этот вопрос всегда надо решать в меру возможностей. Мы всегда стараемся как-то решать технические проблемы. Но ваш пример с табуретками я запомню. Мне он очень понравился (смеется).

Ренарс: Хотя, с другой стороны, нельзя опускать планку качества. Можно, конечно, сыграть и на табуретках. У нас руководитель «комитета качества»  — Каспарс. Вот он не разрешает опускать планку. То есть качество все же должно быть.

Каспарс: Но даже если компромисс состоится  — наверное, он будет первым и последним. Все организаторы остаются в… «датовой» базе (прим: барабанщик имел в виду «database»  — базу данных). На Западе такие списки  — обычная практика.

Ренарс: (смеется) Видите, как? В «датовой» базе остаются! Каспарс вас запомнит. И вас, и организаторов.

Каспарс: А об этой организации могу сказать только самое лучшее. Абсолютно европейский фестиваль.

Марис: Как ни странно, музыканты встречаются и говорят: «Вот нам предлагают приехать на тот-то фестиваль». И все говорят: «О, этот фестиваль! Там все супер, поезжайте. Там идеально все». И если бы нас спросили об это фестивале, мы бы сказали: «Поезжайте туда не раздумывая».

Но «The Best City» — совсем молодой фестиваль, проводится первый  год. Как вы решились?

Каспарс: У нас есть менеджмент, который отвечает за это. Он решает — мы приезжаем. Но если тут что-то не в порядке, потом...

Ренарс: Каспар заходит в офис и говорит: «Покажите мне “датовую” базу».

Каспарс: И внесите, пожалуйста, это имя в эту базу. И все. (смеются)

Новый альбом вы записывали в трех странах: Америке, Великобритании, Латвии. У вас было четыре саунд-продюсера. Насколько сложно работать не с одним, а сразу с четырьмя покровителями, которые имеют разные мнения?

Ренарс: Они больше выступали как звукорежиссеры. Можно сказать, что продюсер был один. Мы сами взяли на себя вторую часть продюсирования. А ребята, с которыми мы работали: и в Америке, и в Англии, и в Латвии, —  это больше звукорежиссеры. Но они тоже, конечно, повлияли на альбом, на песни. Я бы сказал, что это очень интересно, очень свежо: когда меняются разные люди, разные мнения.

То есть мнение продюсера для вас не было приоритетным?

Ренарс: Ну это важно. Вообще, зачем берут продюсера? Потому что группа играет давно, мы знаем свое звучание, мы знаем, как мы можем сделать песню, но мы понимаем, что время идет вперед и можно записать песню иначе, сделать ее современнее.

Янис: Продюсер больше делает установку на концентрацию. Потому что мы же все ленивые немного.

Ренарс: У него такая маленькая плеточка есть. И никто из наших продюсеров, тем не менее, не вошел еще в «датовую» базу Каспарса (смеются). Они сделали очень хорошую работу.

Текст: Рузана Емельянова
Фото: Алина Кучма