2 февраля скончался Филип Сеймур Хоффман. Редакция и друзья Open.ua рассказывают, почему же Филип Сеймур Хоффман был гением, в чем его уникальность, и вспоминают его лучшие роли.   

Итак, Филип Сеймур Хоффман глазами Юрия Марченко, Влада Иваненко, Глеба Гусева, Андрея Гайдута, Андрея Зимоглядова и Дениса Иванова.

Юрий Марченко (заместитель главного редактора «Коммерсантъ Украина»)

«Если бы существовало звание народного артиста второго плана, его стоило бы вручить Филипу Сеймуру Хоффману. Столько лет в кино — и без главных ролей. Но в том-то и невероятный талант этого актера, что он даже из-за спины главных героев умудрялся выделяться и запоминаться.

Сдавленное хихиканье ассистента мистера Лебовски, нервозность гея-оператора из “Ночах в стиле буги”, комичное величие Графа в “Рок-волне” — все это формально второстепенные моменты, но среди самых ярких моментов фильмов зачастую вспоминаются именно его эпизоды. Тем обиднее, что главная роль Филипу Сеймуру Хоффману, по сути, досталась одна — в “Капоте”. Но никаких тебе сложностей при переходе на авансцену — сходу “Оскар”.

В “Капоте” Хоффман развернулся во всю мощь и доказал, что запирать такого мастера в рамки эпизодов — просто преступление. Как и преступление то, что не уберегли. Более двадцати лет был “чистым”, в 2013-м сорвался и лечился, но, вот, не долечили, не уследили, нашли со шприцом в руке и смертью в вене.

Теперь Голливуду придется искать нового Филипа Сеймура Хоффмана, такого же нескладного, внешне неяркого, и такого искрящегося талантом внутри. Мастера второго плана, который важнее первого. Искать, чтобы давать блистать и в эпизодах, и в главных ролях».

Влад Иваненко (главный редактор «Playboy Украина»)

«Безусловно назову “Капоте”. Что касается знаковости его работ — я бы ничего не выносил в отдельную графу. Ведь если вы однажды увидели это лицо, вам — словно нечто запретное — захочется увидеть (попробовать) это еще раз.

Я смотрел все, от польского арт-хауса “Мошенник” до забыл как оно называется. Запомнились не так роли, как безумие в глазах. Наркотическое, возможно, но не менее притягательное.

Он не гений, но хорошо знал свое дело. Порой он был настолько отвратителен и страшен в своей роли, что создавалось впечатление — сейчас через экран даст тебе в нос. И ты натурально сидишь и ждешь этого. Я считаю, что умереть от передоза не зазорно, просто в его случае это рановато. Можно было обменять его на пяток бездарей запросто. Но что случилось, то случилось».

Глеб Гусев (заместитель главного редактора журнала «Esquire Украина»)

«Филип Сеймур Хоффман навсегда врезался мне в память благодаря одной роли — жалкого задрота в фильме “Счастье” 1998 года. Ебарь-террорист в собственных фантазиях, он позорно стушевался и сбежал от женщины, которая уже сама все сняла и наклонилась — думаю, у каждого был похожий эпизодик, от которого потом еще долго мучительно потеешь и поджимаешь пальцы в ботинках. 

Твои самые жуткие страхи, весь твой мучительный позор, содержимое стыдных тайничков — это, кажется, и есть фильмография Филипа Сеймура Хоффмана. 

Я помню его в тот вечер, когда он выиграл “Оскар”, его широкую, улыбчивую, рыжую физиономию. Черный смокинг, лаковый подиум, статуэтка в пухлой руке — бог, небожитель, невероятный талант. А выходит: такой же одинокий как я, такой же уязвимый как я. И такой же смертный».

Андрей Гайдут (издатель Open.ua)

«Впервые увидел Хоффмана в “Аромате женщины”, но это было очень уж давно. Поэтому считаю своим первым знакомством с ним фильм “Талантливый мистер Рипли”. Роль небольшая, но характерная и в этом весь режиссер фильма Энтони Мингелла — он умеет выбирать идеальных актеров для персонажей своих картин. У Мингеллы, кстати, судьба схожа с судьбой Хоффмана. Он умер в 54 года на пике формы, “Оскароносец”, при жизни ставший классиком кино.

По сути, Хоффман в тирах — это знак качества фильма. Проходных ролей у него не было вообще, а неудачных фильмов, в которых он снимался — единицы. Знаковые роли, естественно, в “Капоте” и “Мастере”, эти фильмы обязательны к просмотру, в них игра Сеймура была на грани человеческих возможностей.

В “Капоте” Филип Сеймур Хоффман играл одного из моих любимых американских писателей — Трумена Капоте, поэтому эта картина близка мне как ни одна другая. Обожаю Хоффмана-неудачника и фрика в гениальнейшем “Счастье”. Фильм для тех, кто хочет смотреть на мир другими глазами. Обязателен к просмотру. Как обязательны к просмотру “Магнолия”, “Ночи в стиле буги” и “25-й час”.

Любимая роль в фильме “Игры дьявола”, последней ленте великого Сидни Люмета. Мне Достоевщина вообще близка, а тут Хоффман сыграл на мой взгляд идеального Раскольникова. В каждом движении боль и агония. Очень сильная роль.

В чем его уникальность? Мне сложно это выразить словами. Да и любые слова тут будут лишними, на мой взгляд. Я просто заплакал, когда узнал о его смерти».

Денис Иванов (основатель компании «Артхаус Трафик»)

«Я не могу похвастаться энциклопедическими знаниями в плане работ Филипа Сеймура Хоффмана. Полностью его мощь я осознал в “Капоте”. Невероятное перевоплощение, то, как он передавал все оттенки и эмоции. Было ощущение, что я смотрел документальный фильм.

Он не был голливудским красавцем, это правда. И часто ему приходилось играть не самых симпатичных персонажей. Но все его роли были разнообразны — он мог запросто сыграть аристократа-алкоголика или законченного извращенца, оставаясь убедительным и правдоподобным. В той же “Рок-волне”, не самом выдающемся фильме, с появлением Хоффмана все уходили на второй план. Он притягивал внимание».

Андрей Зимоглядов (кинообозреватель портала Open.ua)

«Моим первым фильмом с Хоффманом был, кажется, “Сидней” Пола Томаса Андерсона, и с тех пор (а дело было в 96-м) этот дуэт не подводил ни разу. А впервые обрадовался Хоффману, как старому знакому, я уже на “Большом Лебовски”. К тому времени я уже посмотрел “Ночи буги” и, помню, все ждал, когда он поцелует Джеффа Бриджеса.

Чтобы понять, что это был за актер, и в полной мере осознать, кого и что мы потеряли, достаточно посмотреть два фильма — “Капоте” и “Мастер”.

Моя любимая роль Филипа Сеймура Хоффмана — как ни странно, в не слишком известном канадском фильме “Owning Mahowny” (есть вариант перевода “Одержимый”). Он играет запойного игрока, и роль эта — лучшее предостережение азартным людям. Даже письма, которые писал жене Достоевский из Гамбурга, — и те не так страшно читать.

Уникальность Хоффмана в том, что решительно невозможно придумать что-то, чего он не смог бы сыграть. Да, всевозможные одержимости, патологии, налет нездоровья — ментального и физического — это был его конек. Но, лично я уверен, что он с тем же блеском спасал бы мир или паясничал в комедии братьев Фаррелли, или протягивал какому-нибудь транснациональному упырю руку: “Бонд, Джеймс Бонд”. Честно говоря, я бы крепко задумался, прежде чем сказать “гений” в адрес, например, Аль Пачино. А про Хоффмана — запросто».